Я думал, что ты шутила,
говоря, что не можешь дышать,
Ты сказала, что не можешь дышать.
Оказалось, ты задыхалась,
из-за города, откуда не можешь выбраться.
Ты знала, что что никогда не выберешься.
Это вызвало твоё несогласие
в возрасте восьми лет,
тебе было всего восемь лет.
И с тех пор не было спасенья
от той единственной тупиковой дороги
единственной тупиковой дороги.
Я думал, ты смеёшься,
когда ты выплакала все свои глаза,
ты выплакала все свои глаза.
И я не хочу быть назойливым,
Но из-за чего ты была так грустна?
Из-за чего ты до сих пор так грустна?
Встретил твоё разочарование
в возрасте девяти лет,
тебе было всего девять лет.
С тех пор не было излеченья,
чтобы убрать те ожоги,
чтобы как-то притупить боль.
И вечность — не такой долгий срок,
когда улыбка застревает в голове как поп-песня.
Всё, о чём ты думаешь — смерть.
Твоя грязная голова исчезла безвременно теперь уже очень давно
теперь уже очень давно
…
Я думал, ты уснула,
когда нашёл тебя в кровати.
Я нашёл тебя в кровати.
Тронул тебя — ты была ледяной.
Оказалось, ты мертва.
Оказалось, ты мертва.
Это вызвало твоё несогласие
в возрасте восьми лет,
тебе было всего восемь лет.
И с тех пор не было спасенья
от твоей ебанутой головы, твоей разрушенной семьи,
И вечность – не такой долгий срок,
когда улыбка застревает в голове как поп-песня.
Всё, о чём ты думаешь — смерть.
Твоя грязная голова исчезла безвременно теперь уже очень давно
теперь уже очень давно
теперь уже очень давно
теперь уже очень давно
