Я истекал кровью, на оси распростёртый,
Словно заводной Христос,
Неся на себе язвенные стигматы, скучающий.
И когда моё терпение закончилось,
Я принял мученическую смерть,
Чтобы узреть, вызвал ли я сострадание,
Или же нарвался на милые литании от Господа?
Итак, интрига, что отвращение вызывала,
По пришествии дней
Гибельного тысячелетия всё нарастала и нарастала.
С разбрызганным мною красным вином,
Хотя они видели лишь багровые пятна,
Я всё же оставил грязно-белые следы
В раздробленном семени познания
На райском страпоне.
Возрадуемся безумию…
Я прогуливался вдоль стен, обнажённый под луной,
В Содоме и Вавилоне,
Мимо роскошных блудниц, по коридорам
Ватикана
Я проводил распутную Борджиа.
Я зачитывал писания Урилия,
Пока изъеденные червями смертные
Были живой приманкой для мертвецов.
И так я разбивал надежды, заставлял подавиться
Очередного папу римского шелухой от манны небесной,
Исполняя волю Де Сада
Из мрачных стен Бастилии.
И, как он и писал, я сразил
Королевским ударом французских вождей,
И в сиянии гильотин
Я видел остальных, павших, танцующих…
Я был неизлечимым
Старым глупцом-некромантом,
С ползучей гангреной,
Что распускал слюни по прошлой жизни,
Бешеный волк, закутанный в шаль,
И в опасной ситуации соглашаясь с правилом,
Что звёздам заведомо
Не суждено остаться до последнего.
Так возрадуемся же безумию…
Своими грёзами я растопил очаг, поэт, враг сновидений,
Обратил двусмысленные проповеди
В лапы ведьмоискателей,
Где дурные воспоминания продолжают
Гореть, пока Данте
Освободили на время для создания карты преисподней.
Я замыслил коварные способы и средства,
Чтобы лицезреть швы, рубцы
И капризы твоей промежности…
Между губ и кудряшек
Этого влагалища для всего мира,
Я мельком хотел бы увидеть
Нимфу, обращённую ко мне своим взором.
Пламенным взором, что опаляет жизнь
Огнём, что превзошёл искусства,
Взглядом, что никакими пыточными инструментами
Не смогли бы выпытать его секрет из моего сердца.
Я имени её не знал,
Хотя её поцелуи были прежними,
Без шёпота стыда,
Добродетели или же Греха,
И прижатый к изгибам её тела,
И почувствовал, как моя судьба отворачивается
От предначертанного проклятия
К вечной насмешке…
Возрадуемся же безумию…
* Бабалон — богиня удовольствия и сексуального возбуждения в Телеме (религиозном учении Алистера Кроули)
1 – Иов – ветхозаветный праведник; синоним терпеливого человека, безропотно сносящего страдания.
2 – или надувной женщине, вибраторе или любом ином подобном приспособлении, по контексту подойдёт любое.
3 – скорее всего, имеется в виду Лукреция Борджиа, внебрачная дочь папы римского Александра VI, а может быть, и весь этот испанский род, из которого происходили два папы римских и многочисленные кардиналы. Сами Борджиа стали синонимом коварности, распущенности и безнравственности.
4 – “Книга Червя”, писания из мифической оккультной книги Некрономикон (придуманной Г.Ф. Лавкрафтом).
5 – маркиз де Сад, французский аристократ, от его фамилии произошёл термин “садизм”.
6 – во время своего заключения в Бастилии, маркиз де Сад спровоцировал участников Великой французской революции на штурм Бастилии выкриками из камеры о жестоком обращении с арестантами.
Автор перевода - Mickushka
