Это был феноменальный тип,
Его прозвали Шакалом,
Высокий с великолепными плечами,
Дух дикаря, немного лихой,
Он покорил моё сердце,
Так, ироничной улыбкой,
Вечером во время аперитива
Он явился в наше бистро
Всегда совершенно один, без приятелей,
Насвистывая странный припев.
Расположился за стойкой,
С потерянным видом, будто ничего не видящим взглядом,
Я постоянно ждала, что он со мной заговорит,
Что он пошевелится немного, что он что-нибудь сделает,
Но он оставался безразличным,
И насвистывал меж зубов.
Никто не знал о его работе,
О ней говорили за его спиной,
Говорили: “Что он замышляет?”
Мужчины смотрели на него снизу,
Женщины ему строили нежные глаза,
Иногда здесь было долгое молчание.
Страх закрадывался в мозги,
“Может быть, это полицейский, этот крепкий парень?”
Но он улыбался с пренебрежением,
И им выдавал свой припев.
Руки в карманах пиджака,
Казалось, он говорит: “Идите же сюда!”
Я постоянно ждала, что он с ними заговорит,
Что он пошевелится немного, что он что-нибудь сделает,
Но он оставался безразличным,
И насвистывал меж зубов.
А потом однажды вечером, когда было слишком жарко,
Когда нервы были накалены,
И всюду чувствовалась буря,
Так как он вопил свой чёртов припев,
Мужчина поднял на него руку,
Тогда он вскочил в гневе,
Он дрался, не говоря ни слова,
Но они – трусы, они были слишком…
Тогда, конечно, я увидела, как он упал,
И он лишь со мной заговорил.
О, Шакал, мне кажется, все кончено,
Он был здесь, лежавший на спине,
Никогда я не видела его таким красивым,
Ему был озноб, как от лихорадки,
Но мне хотелось попробовать его губы
Лишь раз, потому что я его любила,
Никогда не узнали то, чего он искал,
Нет больше Шакала… Было кончено….
