Здесь, где сияет море
И дует сильный ветер,
На старой террасе
Перед Соррентским заливом
Мужчина обнимает девушку
После того, как она всплакнула,
Потом прокашливается
И продолжает снова петь.
“Я тебя очень сильно люблю,
но так сильно-сильно, знаешь…
Это теперь уже цепь,
Которая разгоняет по венам кровь”.
Он увидел свет в море,
Подумал о ночах там, в Америке.
Но это были только рыбацкие лампочки
На белом барашке от винта лодки.
Он посмотрел в глаза девушки,
В эти зеленые, как море, глаза.
И вдруг у него внезапно выкатилась слеза,
И ему показалось, что он задыхается.
“Я тебя очень сильно люблю,
но так сильно-сильно, знаешь…
Это теперь уже цепь,
Которая разгоняет по венам кровь”.
Мощь оперного искусства,
В котором каждая драма – фальшь,
Там с помощью грима и мимики
Можешь стать другим.
Но глаза, что глядят на тебя,
Такие близкие и настоящие,
Заставляют тебя забыть слова,
Путают твои мысли.
Так все становится таким незначительным,
Даже ночи в Америке.
Ты оборачиваешь и видишь свою жизнь
Как след от твоего винта.
Ну да, это жизнь, которая кончается,
Но он не думал об этом насколько.
Наоборот, он чувствовал себя уже счастливым
И продолжил свое пение.
“Я тебя очень сильно люблю,
но так сильно-сильно, знаешь…
Это теперь уже цепь,
Которая разгоняет по венам кровь”.
“Я тебя очень сильно люблю,
но так сильно-сильно, знаешь…
Это теперь уже цепь,
Которая разгоняет по венам кровь”.
