Верни мне мою оскверненную ночь,
Мою зеркальную комнату, мою тайную жизнь
Здесь одиноко и некого мучить.
Дай мне абсолютную власть
Над каждой живой душой
И приляг рядом со мной, милая, это приказ!
Дай мне косяк и анальный секс
Забери единственное дерево, что осталось
И засунь его в свое <культурное отверстие>
Верни мне Берлинскую стену
Верни мне Сталина и Святого Павла
Я видел будущее, брат:
Это убийство.
Все вот-вот упадет, скатится вниз во всех сферах
Не будет ничего
Ничего ты не можешь больше оценить
Буря, всемирная буря
Пересекла границу
И свергла
Устои души.
Когда сказали: <Покайся, покайся>
Мне хотелось бы знать, что имелось в виду
Когда сказали: <Покайся, покайся>
Мне хотелось бы знать, что имелось в виду
Когда сказали: <Покайся, покайся>
Мне хотелось бы знать, что имелось в виду
Ты не знаешь меня из досужих сплетен,
Никогда не узнаешь и не знал
Я – всего лишь еврей,
Написавший Библию
Я видел восхождение и падение наций
Я слышал их истории, слышал все из них
Но любовь – единственное средство выживания
<Ты здесь слуга,> – ему было сказано
Сказано четко, сказано равнодушно:
<Это конец, это не приведет больше ни к чему>
И теперь колеса рая остановились
Ты чувствуешь разверзшуюся пасть дьявола
Готовься к будущему:
Это убийство.
Все вот-вот упадет, скатится вниз во всех сферах
Не будет ничего
Ничего ты не можешь больше оценить
Буря, всемирная буря
Пересекла границу
И свергла
Устои души
Когда сказали:<Покайся, покайся>
Мне хотелось бы знать, что имелось в виду
Когда сказали:<Покайся, покайся>
Мне хотелось бы знать, что имелось в виду
Когда сказали:<Покайся, покайся>
Мне хотелось бы знать, что имелось в виду
Грядет разрушение древнего западного свода законов
Твоя личная жизнь внезапно исчезнет
Появятся призраки
На дорогах будет стрельба,
А белый человек танцует
Ты увидишь женщину,
Подвешенную вверх тормашками
Ее лицо прикрыто задранным платьем
И все вшивые ничтожные поэты будут ошиваться вокруг,
Пытаясь звучать, как Чарли Мэнсон1
А белый человек танцует.
Верни мне Берлинскую стену
Верни мне Сталина и Святого Павла
Верни мне Христа
Или верни Хиросиму
Сделай еще один аборт сейчас
Мы, все равно, не любим детей
Я видел будущее, милая:
Это убийство.