На улице я киллер королевских размеров,
Я могу сделать так, что да приидет царствие твоё (и кончит).
На ногах, я — землетрясение, я сотрясаю.
Так что откройся, мой малыш.
Эй, на что ты смотришь? (О)
За кого, чёрт возьми, ты меня принимаешь?
И на что ты смотришь? (Oh)
Как будто ты никогда не видел сломленного человека.
Возлюбленный, пригвозди себя ко мне.
Если ты уйдёшь, мне будет нехорошо.
Я могу держать свои объятья широко раскрытыми,
Но мне нужно, чтобы ты вбил этот гвоздь.
На что ты смотришь?
За кого, чёрт возьми, ты меня принимаешь?
Эй, на что ты смотришь?
Как будто ты никогда не видел сломленного человека.
(О)
(О)
Ну, как ты видишь меня теперь? (О)
Ты построил мою башню, чтобы снести её.
Но как ты можешь видеть меня теперь? (О)
Если бы я сама перестала сходить с ума,
Я бы перестала двигаться рассудком.
За кого, чёрт возьми, ты меня принимаешь?
Эй, эй.
Как будто ты никогда не видел сломленного человека.
Как будто ты никогда не видел сломленного человека.
Как будто ты никогда не видел сломленного человека.
Эй, эй, эй.
(За кого, черт возьми, ты меня принимаешь?)
Возлюбленный, пргвозди себя ко мне.
(Как будто ты никогда не видел сломленного человека)
Если ты уйдешь, мне не поздоровится.
(За кого, черт возьми, ты меня принимаешь?)
Я могу держать свои объятия широко раскрытыми
(Как будто ты никогда не видел сломленного человека)
Но мне нужно, чтобы ты вбил этот гвоздь.
На что ты смотришь?
На что вы смотрите?
На что ты смотришь?
Эй, эй.
На что ты смотришь?
На что вы смотрите?
На что ты смотришь?
Эй, эй.
